113
РУССКИЕ ЭМИРАТЫ
ЯНВАРЬ - ФЕВРАЛЬ 2008
LIFE STYLE
МОДА
ральные эфирные масла и их хими-
ческие собратья, закончилось для меня
плачевно: я абсолютно потерялась в их раз-
нообразии. Оставалось надеяться на истин-
ность заверений Абдуллы о прекрасной
человеческой памяти на ароматы, которая
и отвечает за выбор парфюмов: каждый из
них пробуждает воспоминания.
После непринужденного разговора за
чашечкой кофе (как оказалось позже, он
был необходим парфюмеру для составле-
ния моего портрета, дабы мой парфюм стал
моим продолжением), Абдулла предложил
мне выбрать направление, тип аромата,
в котором ему предстояло создавать мой
парфюм. Тут-то мой нос начал капризничать
и отвергать один за другим десятки подне-
сенных к нему надушенных листочков бума-
ги. Сразу отказавшись от запланированного
легкого и цветочного, он все больше и
больше требовал крепости и глубины. В
поисках нужного компонента сотрудникам
магазина пришлось добраться до загашни-
ков, где хранятся самые мощные арабские
ноты. Выбор моего внутреннего «нюхача»
удивил всех, включая меня: это была эссен-
ция дерева уд, именно та тяжелая для евро-
пейского восприятия дымка, которая неиз-
менно окутывает арабов уже много веков.
Пока я сидела и соображала, как
мой нос умудрился выкинуть такой финт,
Абдулла колдовал над аккордом парфю-
ма, планируя доли составляющих его нот.
Дальше – дело техники. Переходя от одно-
го сосуда с эссенциями к другому, я отме-
ряла указанное им количество компонента
помпой, пристроенной к горлышку сосуда.
В базу была положена эссенция санда-
лового дерева, покрытая неожиданно
полюбившейся мне дорогущей выжимкой
из дерева уд. Выданный мне 50-миллили-
тровый флакон начал оживать и издавать
непонятный мне резкий аромат, который
составил Note de Coeur – «сердечную»
ноту моего парфюма, живущую 20-25
часов. Дабы смягчить произведение, в
него была добавлена эссенция розы и, как
«note de tete» (головная, или начальная,
нота) немного лаванды.
В качестве фиксатора, закрепляю-
щего парфюм и удерживаемого на
коже еще 10-15 часов после затуха-
ния сердцевинной ноты, был выбран
мускус. Оставшееся во флаконе про-
странство щедро заполнили одеко-
лоном на древесной основе. Когда
мой парфюм был готов, из моего
первоначального плана от него оста-
лось только название – Eau de Leela
(«Туалетная вода Лилы»). Я смотрела
на плавающие в прозрачной жидко-
сти фрагменты масляных эссенций и
никак не могла понять, из каких глу-
бинных слоев моей памяти он возник.
Спустя три дня, когда Eau de Leela
«созрел», я окончательно признала,
что это – мой аромат, каким бы стран-
ным он ни был. Удивительно, но факт,
у прозрачного светлого Eau de Issey
от Issey Miyake появился реальный
конкурент, который я в тайне от всех
с удовольствием «надеваю» дома,
чтобы не отпугнуть окружающих сног-
сшибательной его силой. Память сде-
лала мне неожиданный подарок, а я, в
свою очередь, преподнесла его себе
в прозрачном флакончике от Ajmal.
Рецепт Eau de Leela остался при мне,
так что теперь я могу воссоздавать
свой парфюм столь угодно часто.
