LIFE STYLE
/ MARCH - APRIL 2010 /
достаточно интересных произведений.
Сейчас мне их осталось напеть. Ну, и
доделывать весь альбом. Для этого, прав-
да, времени не так уж много, но пора уже,
пора. Будем шевелиться.
Вам нравится участвовать в теле-
визионных проектах, таких, как «Две
звезды», например, или каких-то больших
концертах к праздникам? Или Вы избира-
тельны в этом плане?
Мне это очень не нравится. Я очень не
люблю телевизор, ящик этот. Считаю, что ни
к чему он совсем. Я вообще стараюсь мень-
ше появляться на телевидении, но меня
все время тащат куда-то. Я всеми фибрами
души своей против этого. Для меня, опять
же, постоянное появление на экране – не
показатель. Я сам себе цензор, я сам для
себя решаю, что правильно, а что нет. У
меня нет продюсера. Был когда-то, а теперь
нет. Когда мы расстались, я почувствовал
себя гораздо лучше и увереннее. Конечно, в
начале моей карьеры меня учили петь, пра-
вильно интонировать, растягивать фразы.
Прошло время, и я вырос из этих штанов.
Сегодня я – сам себе хозяин. Захочу – буду
работать, захочу – не буду.
Какой вид отдыха для Вас является
наиболее предпочтительным?
Тишина. Неважно где. Отдых, он ведь не
состоит из моря или пальм. Главное, чтобы
человек был в гармонии с самим собой.
Я могу спокойно отдыхать в Лондоне или
Нью-Йорке, в Вене или Париже. Могу про-
сто идти по улице и отдыхать. Могу сидеть
здесь, где-нибудь на берегу залива и отды-
хать. Но при этом, мне бывает необходимо
общение с людьми.
Но тогда нужны друзья и в Лондоне, и в
Париже, и в Вене, и здесь…
Они есть везде. Поверьте мне, их у
меня очень много. Конечно, преданных и
искренних друзей много быть не может, но
два-три человека найдется. Именно поэто-
му я очень часто здесь и бываю, потому что
один из моих близких друзей живет в ОАЭ.
Я сюда приезжаю к нему, мы постоянно на
связи и постоянно общаемся.
Как Вы считаете, в наше время еще сохра-
нилисьтакие понятия, как честь, совесть,
дружба, особенно, в актерской среде?
Я не знаю, я ведь не актер, хотя меня
усиленно туда пихают. В плохих фильмах я не
хочу играть, а в хорошие меня вряд ли позо-
вут. Есть режиссеры, которые умеют делать
хорошее кино. Такие, например, как Никита
Михалков, или, скажем, Федор Бондарчук.
Очень неплохо работают. А что касается
дружбы, то я верю в то, что она существует.
Жизнь артиста публична, часто в СМИ
пишут много подробностей, не всегда
правдивых. Обижаетесь на журналистов?
Нет (смеется). Что мне на них обижаться,
я же им ничего плохого не сделал. Бывает,
конечно, напишут ерунду, но это их профес-
сия. Я, вообще, уважаю любую профессию.
Проститутки ведь тоже нужны, также как
и врачи, и музыканты. При любой власти.
Таксисты нужны, художники нужны…
Как долго с Вами работаетВаша группа?
По-разному. Некоторые, с самого нача-
ла. Дольше всех, пожалуй, мой оператор,
Роман. Он уже со мной, чтоб не соврать, лет
двенадцать-тринадцать вместе. Бывает, что
периодически кто-то уходит, новые люди
приходят, правда, это редко бывает. В прин-
ципе, сейчас, у нас хорошая команда. Мы
все разные, у всех нас есть белые пятна, но
мы стараемся перекрашивать их в радужные
тона. Мне где-то хочется большего, наверное, и
ребятам иногда хочется большего. Но это нор-
мальное явление, человек должен расти. Может
быть, кто-то из них захочет от меня уйти, и я буду
только приветствовать это, если, конечно, человек
будет заниматься делом, а не какой-нибудь ерун-
дой. Хотят заниматься сольными проектами, пожа-
луйста. Лишь бы это не мешало работе со мной.
Кризис как-то повлиял на Ваши творче-
ские планы?
Пока я не вижу никаких проблем. График моей
работы расписан на два года вперед. В любом слу-
чае, я не собираюсь петь всю жизнь. Я себе отме-
риваю еще где-то лет пять-семь, если здоровье
позволит. Потом я просто хочу петь только тогда,
когда я этого захочу, а не тогда, когда надо. Буду
какие-то концерты два-три раза в месяц давать. И
хватит. Весьма возможно продюсирование. Я сей-
час строю очень большой продюсерский центр с
записывающей студией. На сегодняшний день, это,
наверное, самый большой по площади продюсер-
ский центр. Кстати, я это делаю не для того, чтобы
кого-то подвинуть или нажить деньги. Я просто
хочу, чтобы у меня была своя студия, чтобы я мог
никуда не бегать и ни с кем не договариваться.
Пусть со мной договариваются. Если смогут.
А с вами трудно договориться?
Нет.
Есть у Вас на примете молодые музыканты
и исполнители, которым Вы хотели бы помочь?
Масса. Огромное количество. Помочь пока
нет, не возьмусь, потому что помощь требует
колоссальных финансовых средств, которых у
меня пока нет. Если у человека есть бюджет,
тогда я буду с ним разговаривать. Если он архи-
гениальный, тогда я подумаю. Но таких ребят
очень много, очень. И они сидят без дела, без
репертуара, без денег.
Хотите что-нибудь пожелать нашим
читателям?
Пожелания традиционны – здоровья, счастья,
благополучия. Женщин пусть меньше беспокоят
морщинки, и пусть карманы их мужей не пустеют.
Тем, у кого еще нет мужей, желаю, чтобы появи-
лись. Достойные ребята, непьющие.
Так важно, чтобы обязательно непьющие?
Да, нет, в общем-то. Я сам алкоголик. Ярко выра-
женный. Просто периодически не пью. Вот сейчас
уже почти год не пью. У меня так – три года не пью,
пять лет не пью, семь лет не пью, а потом пью.
Сейчас предпочитаю хорошее красное вино.
Причем, выбираю достаточно дорогие вина, не
пью суррогаты. Для кого-то, может, это ничего и
не стоит, но я считаю, что 500-700 долларов за
бутылку вина, это очень прилично.
Григорий, спасибо Вам большое за уделен-
ное нам время, и надеемся вновь увидеть Вас с
новым концертом в Дубае.
На всё воля Божья. От чистого сердца хочу
поблагодарить ваших читателей за то, что они
пришли на мои концерты и за то, что они поку-
пают и читают ваш журнал. А вам – удачи и всего
наилучшего.
МНЕ ПЕСНИ ПРИНОСЯТ ЛЮДИ, КОТОРЫХ, В БОЛЬШИНСТВЕ СВОЕМ, НИКТО НЕ ЗНАЕТ.
ОНИ ОЧЕНЬ СКРОМНЫЕ РЕБЯТА. НЕ РАСКРУЧЕННЫЕ И НЕ ЗАСВЕЧЕННЫЕ. Я НАДЕЮСЬ, ЧТО
КАКИМ-ТО ОБРАЗОМ МОГУ ИМ ПОМОЧЬ, А ОНИ МНЕ
40
/
Culture
