39
РУССКИЕ ЭМИРАТЫ
ЯНВАРЬ - ФЕВРАЛЬ 2008
LIFE STYLE
НАСЛЕДИЕ
АБДЕЛЬ КАДЕР АР-РАЙЕС – ПЕРВЫЙ ЭМИРАТСКИЙ ХУДОЖНИК. ПЕРВЫЙ, ПОТОМУ
ЧТО ДО НЕГО ИЗОБРАЗИТЕЛЬНОГО ИСКУССТВА В СОВРЕМЕННОМ ПОНИМАНИИ
В СТРАНЕ ПРОСТО НЕ БЫЛО. И ЕЩЕ, ПОТОМУ ЧТО ОН – ЛУЧШИЙ В АРАВИЙСКОМ
РЕГИОНЕ, ПО ОЦЕНКАМ МЕСТНЫХ И ЗАРУБЕЖНЫХ ЦЕНИТЕЛЕЙ.
Мы сидели вдвоем в небольшой
мастерской, заставленной и заваленной
готовыми и находящимися в работе полот-
нами. Абдель Кадер принес три стакана
с фруктовым напитком. На мой вопрос:
«Почему три, если нас двое»? Он ответил:
«Ожидается, что посетителю понравится
угощение, и он выпьет второй стакан»!
Это – отступление в пользу щедрой беду-
инской души художника. Что касается его
мастерства, то очевидно, для человека,
который в раннем детстве не видел бума-
ги, поскольку его сверстники учились
писать на верблюжьих лопатках, стать
настоящим профессиональным художни-
ком – жизненный подвиг. Венцом этого
подвига стало размещение произведений
мастера в терминале имени шейха Рашида
в Дубайском международном аэропорту,
через который ежемесячно проходят
более миллиона иностранцев, и продажа
его картины «Близкое прошлое» на аукци-
оне Cristie’s в Дубае за 970 тысяч дирхамов
(почти 265 тысяч долларов).
К сожалению, картина покинула
страну и находится сейчас в частной
коллекции в Катаре. Нельзя увидеть и
многие другие полотна эмиратца. Они
услаждают взоры аравийской знати, кра-
суясь в богатых дворцах, высоких санов-
ных салонах и дворах, в том числе –
королевских. Их дарят главам государств
и министрам эмиратские правитель-
ственные делегации в ходе официальных
визитов. Плоды воображения художника
украшают кабинеты известных персона-
лий в европейских столицах.
В разговоре со мной Абдель Кадер при
всей его подкупающей скромности и сам
неожиданно высоко оценивает «Близкое
прошлое». Он говорит, что рассчитывал на
сумму раза в четыре меньше той, что была
получена на аукционе, и в шутку благо-
дарит судьбу за то, что его работа оценена
при жизни так высоко, тогда как полотна
многих гениев европейской кисти оцени-
ваются только после их смерти.
Своими картинами художник раство-
ряет двери в эмиратскую природу – голу-
бое, бездонное небо, желтые и розовые
пески, вечные, раскаленные солнцем
горы, суровую пустыню, до звона иссу-
шившую древесные ветви и собравшую в
пучки колючие травы.
Притягивают взор его деревянные
остроносые морские самбуки и шуи у
причалов, и на простецких деревенских
верфях. Их ждет живое море у разжа-
ренных скал, яркое в своей спокойной
загадочности. Написанные им камни
живут в розовом жарком мареве. Камни и
кусты находятся в безнадежном противо-
борстве между неодолимой вечностью и
мимолетной жизнью. Прекрасны его
